Любимый,
это снова я.
Набедокуревшею мышкой
Вздыхаю у тебя под мышкой,
О, корка сырная моя!
|
|
|
Желание петь я считаю отвагой,
Потерей считаю
сомненье,
Богатством своим –
карандаш и бумагу,
Своим талисманом –
мгновенье.
|
|
|
Как тяжело на белом свете жить!
Обманчиво
присутствие свободы.
В окошке садика
внучонка душат слёзы.
А от него мне надо
уходить.
|
|
|
|
|
|
|
Солнце белое бескровно,
Ветер рвет осенний
прах.
Мы несем молчанье,
словно
Мышь зажатую в
зубах.
|
|
|
Ночь с грохотом расколота
грозою.
Скрипит тоскливо на ветру фонарь,
Качаясь затуманенной искрою,
Бросая жёлтый свет на календарь
|
|
|
Мне с юности запомнилась строка,
С которой не могу
не
согласиться :
“Учитель, воспитай
ученика,
Чтоб было у кого
потом учиться!”.
|
|
|
|
|
|
|
Звёзды
спрятались, где темней,
Где луна достать их
не может,
А по улице – стук
камней,
Где идёт, матерясь,
прохожий,
|
|
|
Пустите! Мне с моей натурой,
Неравнодушной и
больной,
Постыло быть
клавиатурой
Под Вашей дерзкою
рукой.
|
|
|
А кровь бурлит. Пьянит хмельной процесс:
Брожение бравады и
отваги...
В своём раю
взлетают
до небес
Счастливые
любовники-бродяги.
|
|
|
|
|
|
|
В
краю моём, где расцветают вишни
совсем не так, как
в
этой полосе.
Я здесь себя не
ощущаю лишним
и здесь, совсем, я
не такой, как все.
|
|
|
Я иду по деревне, облаенный шумною сворою
одичавших собак, на
которых уже и не злюсь.
Я иду сквозь свою
одряхлевшую, битую, хворую,
и по-прежнему очень
любимую зимнюю Русь.
|
|
|
Как бомба попаданием прямым
В окопе крохотном
солдат находит,
Так к нам в постель
сквозь папиросный дым
Холодная
безвыходность приходит.
|
|
|
|
|
|
|
Ты инородец — гений и мессия,
В любом краю
апостол
и изгой,
И стылая кандальная
Россия
Тебе от века стала
дорогой.
|
|
|
Звёзды россыпью в небо брошены.
Лёгкой поступью,
настороженной,
Погружая всё в мрак
забвения,
Ночь вступает в
свои
владения...
|
|
|
Это
канет в жизни длинной,
это некому беречь.
И густой и тёплой
глиной
вязнет начатая речь.
|
|
|
|
|
|
|
По
пятницам наставник в бороде
Про близкий подвиг
выпевает фразы,
Что это, мол,
произойдёт не сразу
И не сейчас, а там,
незнамо где.
|
|
|
Представьте
лес, вообразите осень,
Не ту, что зяблым
моросит дождём,
А светлую, когда и
небо – впросинь,
И сорок лет, и мы
чего – то ждём.
|
|
|
Мать
у печки тихонечко пела.
Дети спали в
объятиях грёз.
Есть у матери
вечное
дело–
Уберечь ребятишек
от
слёз.
|
|
|
|
|
|
|
Эта любовь была тюрьмой,
где пересчитаны все
углы.
Она повторяла ему:
ты мой!
как будто вешала
кандалы.
|
|
|
Непредвиденный
миг
Разбудил мою нищую
веру.
И выходит, что мир
Не такой уж
безрадостно-серый.
|
|
|
Благослови меня, строка,
Благослови мечом и
раной,
Я упаду, но тут же
встану.
Благослови меня,
строка.
|
|
|
|
|
|
|
Непоправимая
печаль
в листве опавшей.
Стареет в мире всё,
как жаль!
Я стала старше.
|
|
|
Прекраснее
южного неба ночного,
В
мерцанье бесчисленных звезд,
Кружится,
волнуясь дыханием грез,
Мой
Путь, уходя от порога земного...
|
|
|
Уходишь
ты, сама того не зная,
не зная, что не
можешь быть иной
Ты, как река, что
мимо проплывает-
и рядом ты и нет
тебя со мной.
|
|
